ТЕРРИТОРРИТЕРРО

ТЕРРИТОРРИТЕРРО

Copyright , А. А. Ратушный Территорритерро Surmico-edition, Ekhaterinburg, 2000

Алексей Ратушный

ТЕРРИТОРРИТЕРРО

{TERRA TERRORRA - ТЕРРИТОРРИЯ ТЕРРОРРА}

Тюмень – Урай

Октябрь 2000 года

Здесь, в этой книге, я буду обильно цитировать Витю Суворова. Спасибо тебе, Виктор! Все, о чем я самостоятельно догадывался, ты подтвердил. Спасибо за поддержку. Я буду спорить с тобой. Я буду возражать тебе. Надеюсь, что ты не будешь смеяться над моими возражениями. Верю, ты их осмыслишь. Верю, ты возразишь мне. Верю, когда-нибудь нас поймут и простят.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Я – террорист.
Слава Богу, они об этом не догадываются. Пока.
Я курю на крылечке очередной школы номер.
Впрочем, номер школы не имеет практически никакого значения. Равно, как не имеет значения год ее основания, город, в котором она находится, педагогический стаж людей, именующих себя педагогическими работниками этой школы, состояние ее подвалов, качество кровельных работ на ее крыше, год вступления в партию директора школы. Совершенно неважно, по какому учебному плану она занимается (все эти планы когда-то придумал я сам), чьи учебные пособия использует в своей деятельности, как давно директор школы в очередной раз менял паспорт. Все это абсолютно неважно.
Я – педагогический гангстер. Моя задача вытрясти кошельки у сотрудников этой школы. И это надо сделать быстро.
Я – медвежатник по педагогическим сейфам. Бухгалтер школы отдаст мне энную сумму. Какую, я пока не знаю. Но эта сумма мне нужна уже сейчас. Я – гуманный гангстер. Я самый гуманный террорист в мире. Я не оставлю школу нищей. Я возьму только очень небольшую часть их денег. Я возьму их публично, на глазах у всех. Я распишусь в каких-то бумажках. Или сам выпишу им какие-то бумажки. Они выложат денежки. Им будет немного жаль этих денег, но они их обязательно выложат. Потому что к ним сегодня явился самый опытный потрошитель педагогических кошельков на территории Российской Федерации, да и, пожалуй, всего бывшего сэсэсээра.
Это территория моего педагогического террора.
Это моя территоррия!
«Человек проходит, как хозяин, необъятной Родины своей».

Пока я курю сигарету на крылечке школы.
Это – ритуал. Это один из обязательных ритуалов Посещения. Их такие фигуры еще не посещали. Таких фигур просто больше нет. И не может быть. Мой Крит не может прокормить больше одного монстра. Я – Монстр. Я топчусь на крылечке. Я обмозговываю. Я обмозговываю варианты разговора. Так шахматист перед партией осмысливает дебютные заготовки.
Они пока ничего не знают обо мне. Когда я вломлюсь в эту школу, все будет происходить по тщательно отработанному сценарию ограбления. Они будут воспринимать все происходящее, как ничем не примечательный визит.
Итак: все Посещение – это молниеносная, блестящая, ослепительная по своей простой красоте и по своему изяществу операция. Операция, где отточено каждое движение профессионала. Где многократно продуман и проверен практикой каждый ход. Каждый элемент доведен до совершенства.

ВХОД

Охранник (вахтер, дежурный по школе) встречает меня, как встречают любое новое лицо в школе. Ему неведомо, какое множество проходных мне довелось преодолеть в этой жизни. Маэстро по прорывам в самые охраняемые места намерен миновать привратника. Первое правило: уважайте охрану! Улыбайтесь ей. Скрупулезно выполняйте все ее предписания. Не напрягайтесь. Не выдавайте своего волнения. Не раскрывайте своих карт. Не сообщайте истинных намерений. Будьте свободны, раскованы, предупредительны, внимательны, жизнерадостны и оптимистичны. Через пятнадцать – двадцать минут эта школа встанет на уши. Ее администраторам будет нанесен, ничем не восполнимый, психический и материальный урон. Но охрана этого не знает и не должна знать. Паспорт? Да, разумеется! Вот он, родимый! К кому? К завучам! Цель визита? Передать рукопись на рецензию. Записаться? Ради всего святого. Расписаться? Обожаю давать автографы.
Наилучший вариант – задать вопрос самому. Добрый день (утро, вечер). Как увидеть ваших завучей? Откуда? (Вот здесь очень важно дать ТОЧНЫЙ ответ. Поэтому перед началом обхода толкаю дверь в роно или в гороно, или в любую администрацию. ИЗ ГОРОНО!) Пропускают без звука. Вежливо указывают путь. Провожают до дверей.
Любому барану ясно: пришел обогатиться. Врываюсь с целью прихватить деньжат. Никаких других целей не преследую.

ПРОХОД К АДМИНИСТРАЦИИ

На проход через вахту от пяти секунд до трех минут. Судя по ситуации, плотности заслона, наличия множества охранников и охранниц, времени суток. В зависимости от выражений лиц. Проход через вахту должен быть осуществлен НЕПРИМЕТНО для окружающих. Некое будничное событие. Такое же скучное, как и вся жизнь школы. Движения ленивые и с небольшим браком. Так кривовато сделаны поверхности стекол в советских посольствах. Так маскируется СУТЬ.
Движение по школе должно быть абсолютно уверенным и точным. Для этого надо знать практически все проекты зданий школ и все варианты размещения в них кабинетов. Таким знанием я обладаю. Таким знанием не обладает в державе более никто.
Для примера расскажем о типовом проекте школы №4 города Урая. По такому же проекту построена школа №1 города Зима. По точно такому ж проекту построены школы в Тюмени и Братске, Хабаровске и Чите, Санкт-Петербурге и Москве, Екатеринбурге и Архангельске. Сверху школа имеет вид самолета. Но это не более современный проект (школы в Новосибирске, Качканаре, Тюмени, Братске, Иркутске, Свердловске, Кирове, Бресте, Херсоне, Ашхабаде, Москве и Ленинграде, Архангельске и Челябинске), а старый, где все как бы в миниатюре. Например такая же школа в Тюмени - №8. Вход через учебный блок (как правило 3-4 этажный). Переход ведет к учебным мастерским, расположенным под столовой, совмещенной актовым залом и спортзалу 9 х 12 м. Вот в этом переходе и располагается директор. Только в школе №8 Архенгельска кабинетик директора малюсенький, а в Тюмени – вполне приличный – и неспроста: там вышибли перегородку и под кабинет отдали учебный класс. Проект этот замечателен тем, что при точной перепланировке кабинетов на втором-третьем этажах позволяет создать четыре идеальных модульных рекреации, что позволяет резко увеличить пропускную способность школы с 800 до 1600 детей в сутки. (А максимальная нагрузка при полноформатном модулировании учебного процесса позволяет довести мощность проекта до 2400 учащихся в сутки. Но это уже была бы школа высоких технологий. Современным управленцам на уровне районного и городского звеньев управления мозгов для этого не хватит. Пока за рубежом кто-нибудь не создаст и неоткуда будет скопировать наши идиоты до этого не додумаются. Им бы денежки не разучиться из бюджета переводить в личный карман. А то уже и это с трудом реализуют.
Обновленный вариант этого же проекта – один из пяти основных, распространенных в стране. Таковы школа №6 в Качканаре, школа №103 в Екатеринбурге, школа №6 в Академгородке, школы в Кушве, Камышлове, Тюмени, Челябинске, Кирове, Данилове, Архангельске, Иркутске, Красноярске, Череповце, Омске (и на левом и на правом берегу) в Санкт-Петербурге, Ашхабаде, Ульяновске, Москве (правда в столицах часть этих зданий передана районным управлениям образования и институтам повышения квалификации учителей – бывшим ИУУ, а ныне у них масса наименований). В этом здании можно обучать до 3000 детей. При этом без организации заражающих устройств. Но для этого требуются иначе устроенные мозги управленцев и педагогов. А проект хорош. Завучи, как правило, устраиваются в курятнике перехода. Одна из лестниц, обычно, намеренно блокирована.
По десяткам неявных признаков я безошибочно узнаю путь к завучу и директору. По приемной, по дверям, по табличке я определяю тип человека, с которым мне предстоит разговаривать. По секретарю, по положению стола и телефона определяю тип школы и тип руководства. По расписанию занятий узнаю про школу почти все. Пока я иду к администраторам, в моей голове происходит корректировка общего плана и уточнение деталей предстоящей операции. Все. Львица уже наметила жертву. Тигр уже определил добычу и подкрался к ней. Сейчас (ты прав – Суворов!) последует прыжок.

АТАКА СЕКРЕТАРЯ В ПРИЕМНОЙ

Секретари в приемных бывают четырех типов. Но о классификации мы поговорим позже. Общая схема та же, что и на вахте. Сразу представляюсь. Сообщаю о цели визита. Заискиваю. Юлю. Виляю обрубком хвоста. Я – сама учтивость и предупредительность. Секретарь школы – одно из самых опасных педагогических животных. Секретарь-подранок смертельно опасен. Я не шучу. Кройте матом директора школы, хамите завучу, надевайте ведро с помоями лучшему историку, но никогда ни единым жестом не задевайте амбиций секретаря. Секретарь школы – это генеральный секретарь ЦК КПСС. Секретарь школы это лицо обладающее почти ничем не ограниченной властью. Секретарь может легко набрать 01, 02, 03 и вы в мгновение ока можете оказаться за стальной решеткой или в цепких лапах санитаров. Не знаю, кто набирал 02 в школе №1 города Ульяновска, но мы с Ольгой Новиковой моментально оказались в ближайшем отделении милиции. За решеткой. И провели там два интересных часа. У нас тщательно проверили документы, строго предупредили, чтобы мы в школы больше не совались. Кстати, там же, в Ульяновске, проректор по учебной работе доверительно сообщил нам о студентах: «Доносят все!»
А в школе №1 города Ханты-Мансийска система доносов сработала, пока мы поднимались по лестнице. Правда вместо 02 к нам просто направили директора школы.
Секретарь – это Папа римский советской общеобразовательной школы. Поэтому атака производится путем Игры в честность. Вы – бесправный проситель, Вас много, а он – секретарь – один. И у него хранятся ЛИЧНЫЕ ДЕЛА всего персонала школы. Именно секретарь – первый осведомитель всех компетентных органов. От статистики до ОБЭП. Секретарь школы – главный разносчик информационной заразы. Официальный доносчик и прилипала. Он решает все, не решая ничего. У него позиция реальной власти. Не отвечая за свои агрессии ничем, он совершает их непрерывно и абсолютно безнаказанно. УВАЖАЙТЕ СЕКРЕТАРЯ и Вам откроется. Нет ничего сволочней, ничего страшнее этой должности. Секретарь – стукач над стукачами, он обладает всегда совершенно особой организацией нервной системы. Секретарь в школе – это всегда женщина! Женщины такие должности мужикам не отдают. Женщины – реальные правители мира, ядро любой клиентеллы (об этом подробно написано в моей «Клиентелле агрессора»). Демонстрация почтения, уважения, слабо прикрытой лести отогревает сердце этого зверюги. Гадюка не бросается на вас. Удав не открывает пасти. Гюрза не шипит. Кобра не раздувает шею. Ядовитое нутро только внимательно ощупывает вас змеиным взглядом и ПРИНИМАЕТ РЕШЕНИЕ.
Я опытный змеелов. Много лет прививаюсь ядом этих тварей. Они снятся мне по ночам. Кошмарный сон с секретарем в кадре много лет мучает мой усталый дух. Если вы рискнете повторять мой путь, помните – школа это серпентарий, а секретарь – самая ядовитая и опасная тварь в этом гадюшнике. Серая, неприметная, тихая, она кусает внезапно, ровно один раз, и это всегда смертельный укус.
Не надейтесь приручить ее. Она удавит вас ночью. Если она молода, то может показаться даже привлекательной. Но молодые в школах не задерживаются. Их еще надо провести через серию адских тренировок. Они должны освоить весь набор женских поз, все маски лица, все степени внешнего унижения. Они должны еще напитаться ядом плодов жизни. Остервенеть. Свернуться своим кольцом вокруг древа познания добра и зла. И только тогда они готовы.
Только один способ атаки секретаря дает стопроцентный успех. Говорите с ним, как с высшим должностным лицом в школе. Не юродствуйте. Не притворяйтесь. Откровенно желайте ее. Ласкайте языком клитор ее извращенного мышления. Восхищайтесь ее породой. Внимайте каждому дуновению ее губ. Это Змея Ада Вещует Вам. Не смотрите ей в глаза, как Горгонне. Молите ее о пощаде. Всем, что есть в вас святого, заклинаю вас – не Спорьте с секретарем. Тогда есть шанс прорваться.
Хороший путь – при проходе по школе разузнать ее имя-отчество и прямо так и обратиться: Ах, Алла Васильевна! Вообще-то я к руководству школы, но поскольку реально здесь всем руководите вы, то именно к вам я и обращусь.
Не надейтесь, она не оттает. Они все ХЛАДНОКРОВНЫЕ. Но, быть может, допустит вас к телу директора или пригласит завуча.

АТАКА ДИРЕКТОРА

Я – тореро! Тореадор на арене. Директор – это разъяренный бык! Втройне опасный, когда принимает образ женщины. В отличие от корриды здесь нет зрителей. Это бой без страховки. Это бой один на один. Схватка, которую лучше всего передает музыка Бизе в трактовке Родиона Щедрина. Танец, который блестяще исполняет только одна балерина мира – Майя Плисецкая. Моя мулета – мои тексты. А моя шпага – это мои супертексты.
Схватка быстротечна. Подготовка. Несколько сильных пассов. Директор пытается бодаться. Вот я замираю в ритуальной позе. Все! Мгновение и супертекст, как шпага в тело быка, входит в его мозг. Еще несколько секунд он трепыхается. Тишина. В его руках возникают деньги. Иногда это ритуал с вызовом бухгалтера (это слабые духом пытаются показать себя в величии славы), иногда просто рытье в кошельке. Несколько унылых мгновений. Я – пастор над телом умершего. Я произношу молитву поминовения. Я утешаю его нелепыми обещаниями. Я даю ему все свои адреса. Директор невменяем, потому что безутешен. Он не понимает, что УВИДЕТЬ МЕНЯ ЛИЧНО стоит в тысячу раз дороже, чем он сейчас достает из кошелька. Что второй мой визит возможен, как правило, только тогда, когда он оплатит мой проезд до его школы. А это так дорого, что всей зарплаты его педагогов не хватит на мою прогулку. Он не вменяем. Я только что извлек из него деньги. Они потеряны для него безвозвратно. Он даже не понимает, что только что против него были применены самые совершенные приемы чудовищем по имени Ратушный. Он позорно обманут моим внешним видом. Он так и не успел понять, что ему явлено чудо абсолютной техники. Ему все еще кажется, что я просто обычный визитер. А между тем его астральное тело быка уже тащат с арены. Он проиграл схватку за несколько секунд. На ринге ему, начинающему любителю, только что был продемонстрирован удар мастера. Он так и не понял, где проиграл. Так гроссмейстер Лендъел попал в страшный цугцванг у Павла Зарубина на двадцать втором ходу в Сочи, в 1981 году, но так и не понял за доской, где же он ошибся.
Это было движение, которое не в состоянии уловить не подготовленный взгляд. Это на грани фокуса и чуда. Это нюанс атаки мышления, полагающего себя, как «принимающее решения». Директор даже не понимает, с кем он говорил! Он видит мое физическое тело и его облачение. О, если бы он только увидел ВСЕ МОИ РАЗГОВОРЫ! Если бы осознал все МОРЕ ТЕКСТОВ, в котором я купаюсь. Если бы только мог хоть на миг узреть ВЕСЬ МОЙ АРСЕНАЛ. Миллиарды вариантов! Сорокалетняя речевая практика. Сто тысяч прочитанных книг и не менее сорока тысяч выигранных разговоров. Наивный! Он знает свою школу. Он знает сто других школ. Он читает специальную литературу. Он знает свой круг администраторов и педагогов. Он знаком с сотней авторитетных ученых. Он ездил за границу и знает пять языков. И с этим куцым арсенальчиком он собирается играть со мной в тексты на деньги?
Я не злоупотребляю. Я атакую только тогда, когда голоден. Я никогда не беру больше, чем нужно на текущий день. Как волк берегу свое педагогическое стадо. В каждом педагогическом заповеднике я съедаю только одного. Либо директора, либо завуча. Редко-редко задеру отбившегося от стаи педагога. Иногда порезвлюсь на педагогическом лужке с педагогическими козлятами. Что может быть приятней, чем юный педагог на десерт? Особенно хороши на закуску психологи и завхозы.
До свидания, Людмила Георгиевна! До свидания, Валентина Васильевна! До скорого свидания, Пантелеймон Никифорович!

АТАКА ЗАВУЧА

Есть такой вид корриды – удержаться на необъезженном коне. Завучи – это мои необъезженные лошадки. Из ноздрей административный пар валит, из ушей – педагогический дым, а на богатырские мои вопросы отвечают они богатырским храпом и на двух копытах начинают разгуливать подле меня! Только зазеваешься – передним копытом в лоб получишь.
Завуча мы атакуем, когда директора нет, или если директора свалить не удалось. Весь анализ таких ситуаций ждет нас впереди. А пока – общая рефлексия опыта. Завуча необходимо заводить в профессионализм, как в сбрую, а уж потом поводья тянуть, да ногами за бока удерживать.
Завуч – единственный профессионал во всем коллективе школы. Завуч – единственный, кто всю жуть нашей школы реально понимает. Просто в текучке он. В потоке. В суете. Но кроме него нет в школе ни одного настоящего профессионала. Нет, и быть не может, как мы это легко и докажем, если доживем до намечаемой к этому делу страницы.
О, этот упоительный миг скачки! Я легко вскакиваю на своего любимого конька и безо всякого напряжения держу все семь планов беседы. Это смертельная атака. Как маг из тайных закоулков своей необъятной памяти приношу я завучу сокровища Семирамиды. Как джин, случайно выпущенный из бутылки, я выстраиваю несколькими словами дворцы педагогики. Я знаю о педагогике все. Я всесилен. Я и есть универсум универсумов. Я – педагогическая Вселенная. Одним Словом я зажигаю мириады звезд. В их пламени мотылек мышления завуча сгорает. Вот она бросилась искать деньги. Вот она уже платит. Я – вымогатель высшего разряда. Добыча в моей барсетке. Я напился крови из артерии ее души. Я беспощаден. Мы расстаемся лучшими друзьями. Гуд бай, май лав, гуд бай!

АТАКА БУХГАЛТЕРА

Иногда в мою игру вступает главбух. Бухгалтер. Счетовод. Экономист школы. Враг прогресса, тварь, находящая наслаждение в инструкции. Для работы с этой разновидностью опасного педагогического паразита имеется у меня свой особый инструментарий. Вот они, родные! ОКОНХ и ОКПО. ИНН и свидетельство о регистрации. Вот лицензия. Вот печать. Вот Устав. Вот командировочное удостоверение. Именно в ваш город и именно в вашу школу. Вот коробочка для штемпельной подушечки. Вот роспись. Вот письмо с полномочиями.
Завуч – левый человек в любой школе. Зерно педагогической мафии. Тело абсолютно противопоказанное детям. Его детям и не демонстрируют. Блефолог школы номер один. Главное прикрытие директорских дел и делишек. Подпольный коммерсант и миллионер. Наибандитнейшая должность. Лицо, особо приближенное к кассе. Тот, кто отчитывается. Стеклянные глаза и проворные цепкие руки.
Мгновенное знакомство с бухгалтером – это акт мгновенной вербовки. А значит акт высочайшего искусства. Его я вербую легкой улыбкой. Одной репликой. Одним жестом. Интонацией приветствия. В эту долю секунды я вкладываю все десятилетия непрерывных тренировок. Паспорт? Да, да! А пока вы заполняете это «трудное» соглашение, я покурю. Ах, какие розы! Вас любят!

ВЫХОД

Самое тяжелое в операции ограбления школы – это выход. Успех овладения деньгами ослабляет бдительность. Это самое опасное время. Выход должен быть проведен безупречно. Вы покидаете концентрационный лагерь самой страшной системы мира – советской социалистической бесплатной общеобразовательной школы. Непременно обратите на себя внимание вахты: «Спасибо! Я ухожу. Отметьте, пожалуйста!» Спросите время, уточните дату, запишите телефон. И прочь, прочь, прочь! Триста шагов! Не оборачивайтесь. Уходите в ближайший за поворотом подъезд. Переведите дыхание. Покурите. Вы только что закончили величайшую акцию. Вы вынесли из школы деньги! Помолитесь. Помяните того, кто позволил вам это совершить.
У советского бюрократа практически невозможно получить документ. Какую-нибудь пустяковую справку. Если вы смогли получить справку – смело можете праздновать это событие. Это реже, чем ваши юбилеи.
Но получить из рук этого же бюрократа ДЕНЬГИ! Это фантастика.